Чудесные приключения Жоана-Смельчака - Страница 21

К оглавлению

21

— И вы ее видели? Говорили с ней? Хороша она собой?

— Ах, мой друг, — вздохнул собеседник Жоана, хлопая ушами. — Ты и вообразить себе не можешь, какое зрелище открылось мне. Вместо одного колодца я увидел их миллионы.

— Вы меня не обманываете? Там действительно были миллионы колодцев?

— Да, миллионы колодцев, а в них миллионы истин.

— Признаться, сам не знаю, как бы я поступил, окажись я на вашем месте. Наверное, бросился бы бежать без оглядки.

— Сперва именно так я и подумал. Бежать! Послать к дьяволу Истину и Ложь! Но ведьма меня удержала. Она силком заставила меня вступить в беседу с любой из Истин, выбранной наугад. Я подчинился ее капризу и, подойдя к первому попавшему колодцу, воззвал: «О, Истина, Истина, подымись ко мне!»

— И она отозвалась?

— Мигом откликнулась. Высунула наружу головку, долго-долго смотрела на меня, ласково усмехнулась и тоненьким голоском сказала: «Ушки у тебя такие маленькие, такие изящные, такие элегантные, такие славные». И бух! — брякнулась обратно в колодец.

— Невероятно! — снова изумился Жоан Смельчак.

— Вот тогда-то я и решил покончить с ненужными сомнениями. Я объявил, что моя красота бесспорна. Провозгласил диктатуру своего рокового, неотразимо рокового очарования. Воздвиг множество автомонументов, которые запечатлели меня именно таким, каким я себе казался. Повелел, чтобы народ, как и прежде, падал в обморок. И перестал появляться на людях, — не хотел, чтобы мне докучали нелепыми сомнениями в красоте моего носа или подбородка. Не правда ли, я ловко придумал?

И принц умолк, погруженный в предвечернюю сумеречную печаль, разлитую над землей. Внезапно он устремил на Жоана задумчивый взгляд и, тряхнув ушами, признался с неожиданной откровенностью:

— Знаешь что? Иногда мне даже хотелось бы быть некрасивым. Бывают дни, когда моя сверхбожественная красота давит на меня, как свинец. К примеру, сейчас я готов отдать мой титул, мою славу, все на свете, лишь бы стать таким же уродом, как ты.

— Как я? — оскорбился Жоан.

— Да, как ты, — повторил принц. — Клянусь тебе, я никогда в жизни не видал таких уродов. У тебя даже уши ослиные.

— У меня ослиные уши?! — вскипел юноша, схватившись за свои маленькие ушки-раковинки.

— Конечно, ослиные. Я их прекрасно вижу, — заверил его принц все тем же безапелляционным тоном.

И, кивнув на прощание ошеломленному Жоану, его высочество принц Ослиные Уши, безобразный и длинноухий, свистнул своего коня, вскочил в седло и исчез в темноте, которая уже поглотила его владения.

Глава 9
ПРИНЦЕССА № 46734

Хотя беседа с принцем Ослиные Уши изрядно обескуражила Жоана Смельчака, однако его намерения не изменились: он по-прежнему рвался в родную деревеньку Поплачь, А Затем Проглоти Свои Слезы, которая такой желанной казалась в этом далеком краю. Но напрасно искал он дорогу, напрасно взбирался на холмы и пригорки, пытаясь высмотреть роковую стену. Ничего он не увидел. Решительно ничего.

— Далеко ли еще до стены? — время от времени невольно обращался он к самому себе. И неизбежно получал все тот же ответ: «И далеко и близко».

Фатальный рот следовал за ним по пятам, через долины и заросли кустарника; то, словно трещина, он раскалывал утесы, то неожиданно появлялся на плодах, висящих на ветках, то он раскрывал золотые губы на самом солнце, повторяя одни и те же слова.

В конце концов это изречение довело Жоана Смельчака до белого каления, хотя, с другой стороны, оно побуждало его с еще большим упорством искать путь к таким же, как он, земным созданиям. И хотя в обычном мире жизнь проходила в слезах, в труде и мятежных исканиях, была она не такой нелепой, как в этом мире, которым управляли тайные силы, безумные и косные.

Идти и идти вперед, в кровь стирая ноги на крутых каменистых склонах, спать под открытым небом, плескаться в ручьях и неустанно страдать от тоски в этом нудном странствовании, где все время его преследовал блуждающий Рот…

Но в конце концов даже эта пасть перестала докучать Жоану. И в одну прекрасную ночь, когда Рот прорезался в коре каштанового дерева и повторил свое неизменное «и далеко и близко», то и на него, на этот Рот, напала отчаянная зевота:

— Ах, какая тоска!

— Что правда, то правда, — также зевая, согласился Жоан. — Поистине у тайных сил воображения меньше, чем у людей. А что касается тебя, то запомни: если ты еще раз покажешься мне, я надену на тебя намордник, так и знай.

Этой ночью Жоан Смельчак избрал себе для ночлега небольшую прогалину у каштановой рощи, посеребренной лунным светом. Ласковый ветерок раздувал своими летучими мехами его волосы: где-то квакали лягушки, которые вели в этот час ночную спевку.

— Пора спать! — И Жоан свернулся калачиком на мягкой, покрытой мхом земле.

Однако прежде чем сомкнуть глаза, он мельком взглянул на небо. И вздрогнул от неожиданности. Чтобы убедиться, не померещилось ли ему то, что он увидел, Жоан приподнялся на локтях… Да, на лунном диске проступала надпись сделанная углем:

«НАМ НЕ ХВАТАЕТ ВООБРАЖЕНИЯ!»

— Еще как не хватает! — воскликнул Жоан Смельчак и снова улегся на мшистую постель, подложив под голову руки. Что ни говори, а эта надпись развлекла Жоана.

— Ах, если бы таинственные силы сочли нужным оказать мне честь и продемонстрировать такое, к примеру, прелестное создание, как Семиглавая гидра. Что им стоило бы сделать специально для меня такое чудовище: семь очаровательных девичьих головок, и у каждой по туго заплетенной косичке с бантом…

21